ГардеробОсновательница
Arctic Explorer
Ксения Чилингарова
о любимых нарядах
«Складывается ощущение, что современные кутюрье издеваются»
Фотографии: Алёна Ермишина
Интервью: Даша Князева
ДЛЯ РУБРИКИ «ГАРДЕРОБ» мы фотографируем красиво, самобытно или странно одетых людей в их любимых вещах и просим рассказать связанные с ними истории. На этой неделе наша героиня — основательница бренда Arctic Explorer Ксения Чилингарова.
Я всегда любила интересные вещи с замысловатым дизайном — необычной формы или с принтами современных художников. Отсюда моя страсть к модному дому Prada: Миучча Прада обращается к современному искусству и стрит-арту, восточным мотивам и оригами. Чем страннее вещь, тем вероятнее, что она попадёт в мой гардероб. Например, платья Vetements и Balenciaga невозможно надеть без посторонней помощи, а Maison Margiela — снять. Складывается ощущение, что современные кутюрье издеваются. Сейчас я одержима мужскими вещами, так что процентов тридцать моего гардероба состоит из них. Мужские коллекции ярче отражают современные тренды, быстрее адаптируются к ним, а ещё они дешевле — к тому же вероятность встретить подругу в пиджаке Raf Simons на светском мероприятии минимальна.
Источник
Ксения Чилингарова — о том, каково быть шопоголиком в 2021 году
Соосновательница марки Arctic Explorer и колумнистка The Blueprint Ксения Чилингарова продолжает рассказывать о том, как меняется ее отношение к моде прямо сейчас. Наконец наступает время надевать обновки из весенне-летних коллекций, и Ксения задается вопросом: каково быть шопоголиком в 2021 году, когда индустрия одновременно осуждает перепотребление и провоцирует совершать покупки.
Меня зовут Ксения Чилингарова, мне 38 лет, и я шопоголик. При покупке очередного жакета Gucci или платья Loewe я испытываю чувство удовлетворения, схожее с сексуальным. Я так расслабляюсь, снимаю нервное напряжение. Написать это было труднее, чем я думала. Обычно я очень люблю иронизировать на тему своего шопоголизма, часто выставляя эту особенность перед собой как щит, скрывающий от постороннего взгляда понятную только мне одной нужду в похвале. К этой микропровокации я прибегаю иногда, чтобы избавиться от назойливого кавалера или уйти от ответа на неудобный вопрос. Например — я не люблю модные спекуляции на тему осознанного потребления, но вместо того, чтобы пускаться в бессмысленные споры о терминологии, маркетинговых трюках и реальных действиях по спасению планеты, мне бывает проще отшутиться про собственный непреодолимый шопоголизм. Такое вот неожиданное оправдание внутренней лени или страха перед конфликтом. Я никогда не писала признаний, не люблю раздеваться на публике. Я, наоборот, покупаю одежду, чтобы рассказывать о себе по чуть-чуть, уводя внимание в нужном мне направлении. Но сегодня хочется довериться неизвестному читателю, и я решила рискнуть.
С чего все началось. В детстве я любила наряжаться в мамины платья. Мне нравились шуршащие юбки, и я мечтала о дюжине таких. Сегодня у меня есть две, одна — модного английского дизайнера Molly Goddard. Одежда всегда помогала мне менять образы. Мне нравилась она на ощупь. Она укрывала меня и обрамляла мои фантазии. В школе я сильно отличалась от девочек своего класса и часто сталкивалась с буллингом из-за цвета кожи. Я часто чувствовала из-за этого себя некрасивой и совсем себе не нравилась. Переосмыслить это, принять себя мне помогала одежда и мода, в которой было много разных цветов и много свободы.
Красивые брюки с топом, платье в горошек, яркие туфли стимулировали мое бессознательное стремление быть ярче, не стесняться и любить себя. В красивом, необычном платье я чувствовала себя смелее и сильнее обычного. Я могла меняться, а для меня это было и есть очень важно. Я специально обращала на себя внимание. Все государственные экзамены в МГИМО, например, я сдавала в ярко-фиолетовом брючном костюме, искренне веря, что он приносит мне удачу. Я была благодарна одежде за то, что она стала моим воображаемым другом, а шопинг — способом коммуникации с этим другом. Я влюблялась то в платье, то в сумку, то в перчатки. И первую свою серьезную зарплату я спустила на платье Prada. Я купила его в Нью-Йорке, в магазине на Пятой авеню. И, как учила близкая подруга, которая верит, что все, что стоит больше рубля, нужно обмывать, заказала себе бокал шампанского в кафе напротив магазина. Я чувствовала непонятную эйфорию и радость. С платьем в моей голове уже был связан целый план по захвату вселенной. Однако в какой-то момент я поняла, что денег рассчитаться за шампанское у меня не хватит. Да собственно, их совсем не осталось. О еде, гостинице я как-то не подумала. Хорошо, что было кому позвонить.
То самое платье, кстати, оказалось очень счастливым. В нем я ходила на свое первое свидание с будущим мужем. Дима [Коган] никогда не поощрял моей страсти к одежде. Он находил ее глупой и поверхностной. По его мнению, шопинг был пустой и напрасной тратой денег. «Покупать надо что-то полезное», — говорил он. Занимаясь музыкой, обожая ее, он никогда не считал моду искусством. Мне приходилось баловать себя дискретно, но это как ночью пробираться за шоколадом к холодильнику — опасность быть пойманным лишь усиливает вкусовые рецепторы. Правда, тебя все время преследует чувство вины. Мне не нравилось прятать от мужа новые вещи, хотя это было и не трудно. Мне хотелось разделить с ним радость, которая накатывает на меня, когда я вижу себя в зеркале магазина в новом наряде. Мне хотелось кружиться в новой юбке перед ним и вызывать у него восхищение, однако Диме вещи нужны были для соблюдения социальной нормы и тепла.
Негласный семейный запрет на шопинг лишь усилил мою зависимость. Тут было все: и невербальное требование свободы, и желание почувствовать заботу, и просто способ снять стресс. Шопинг часто тушил чувство одиночества, уводил меня в страну фантазий, где юбка превращала тебя в принцессу, а платье в королеву. Одна психолог мои отношения с одеждой назвала «невротической зависимостью», впрочем, любовь она классифицировала точно так же. Я приняла решение не бросать ни одно, ни второе. Я упрямо пошла дальше и решила поближе приглядеться к своему объекту желания.
Источник
Ксения Чилингарова — о вещах-мегахитах, заполонивших инстаграм
Туфли Bottega Veneta мелькают на каждом втором инфлюенсере, нейлоновые сумки Prada — на первых полосах инстаграма. Колумнист BURO. Ксения Чилингарова рассуждает о феномене вещей-мегахитов: что делать, если ты влюбился в сумку, но она уже повсюду?
Поджимаемая дедлайном, я отправилась завтракать в свое любимое место на Патриарших прудах. В ресторане с очень литературным названием «Маргарита» делают отличный авокадо-тост. Официанты меня знают и без труда нашли мне столик в центре зала. Мне нравится завтракать вне дома, бесстыдно рассматривать людей вокруг, наблюдать за их выбором еды, одежды, компании. Этот раз не был исключением. Справа от меня сидела семейная пара с подростком, который не отрывался от телефона — последнего iPhone. Такой же был у меня в руках и у половины присутствующих в зале. Мама мальчика была одета во что-то непонятное, но мой взгляд все же зацепился за что-то. Это была черная нейлоновая сумка Prada. Я улыбнулась — так со мной всегда, когда я вижу знакомые вещи на незнакомцах. Это как угадать правильный ответ в «Что? Где? Когда?» — тебя охватывает чувство восторга и гордости за собственные знания. Радость узнавания — так бы я назвала это чувство — у математика и шопоголика одинакова.
Пока я обдумывала это, в ресторан вошла девушка в голубых джинсах, бежевом свитере, серой коротенькой дубленке. Красотка, подумала я. В руках у нее — сумочка жемчужного оттенка. Все та же нейлоновая. Кстати, пару дней назад в подарок подруге я купила такую же, шоколадного оттенка. Неужели началась Prada-мания? А ведь еще недавно все сходили с ума по padded cassette Bottega Veneta. Я не исключение: правда сумка ускользала из моих цепких рук и была все время sold out. Это, кстати, известный маркетинговый трюк — иллюзия дефицита. Я прекрасно про него знаю и все равно ведусь — идеальный клиент на товар с табличкой sold out или pre-order. В итоге я чудом купила свою padded cassette в аэропорту, чуть было не опоздав на рейс. Радовалась ей пару дней и убрала за ненадобностью в шкаф.
Когда я вернулась домой после завтрака и открыла инстаграм, на меня посыпались посты, в которых так или иначе фигурировали новые сумки Prada. Большой брат не дремлет. Нейлоновые малютки лезут из всех щелей. Планомерное зомбирование медленно, но верно работало. Вначале красивая артистическая фэшн-съемка для модного журнала, затем статья о возвращении моды нулевых и нейлона. Дальше в ленте инстаграма блогеры непринужденно бегут на показы со все той же сумочкой Prada в руках. А чем ты хуже? И вот ты уже едешь на работу по пробкам, а рядом с тобой едет она — идеальная сумка цвета дижонской горчицы. Беспокоит ли меня большая вероятность того, что в соседней машине едет девушка с такой же сумкой? Скорее раздражает фактор несвободы выбора. Но разве в мире «Матрицы» есть выбор?
Инстаграм отлично двигает продажи, и бренды пытаются по максимуму использовать открывшийся ресурс. Становимся ли мы жертвами маркетинговых войн или делаем самостоятельный выбор? Свободны ли мы на самом деле в своем выборе или нам давно уже указывают, что нужно есть, где жить и во что одеваться? Выбирая неочевидные марки, пытаясь не быть как все, мы все равно попадаем под действие маркетингового плана, продуманной стратегии. Это всего лишь другие настройки таргетированной рекламы, работающей на другую категорию покупателей, для которых важна уникальность — для бунтарей, революционеров, индивидуалистов. К примеру, мой приятель-архитектор всегда одевается в черное. Избегает громких брендов и логотипов. Отделяет себя от массы. Часто с высокомерием оценивает мои «баленсиаги». Как-то я не удержалась и на очередное его замечание по поводу массовости выбираемой мной моды, сказала ему: «Дорогой друг, ты не лучше меня. Я могу перечислить всех твоих любимых дизайнеров — это будет несложно. А еще я знаю как минимум двух твоих коллег, одетых приблизительно так же». Оказалось, они выбирают вполне предсказуемые для себя марки — Rick Owens, Ann Demeulemeester, иногда Comme des Garçons.
Источник
Гардероб звезды: любимые бренды и яркие образы Ксении Чилингаровой
Журналист, телеведущая и основательница двух брендов Ксения Чилингарова является одной из самых известных российских модниц. Она не боится смелых fashion-экспериментов, поэтому ее образы всегда выглядят интересно и привлекают внимание.
Корреспонденту портала 7days.ru знаменитость рассказала о своих творческих планах, призналась в любви к Марку Джейкобсу, пожаловалась на обувь Кристиана Лабутена, а также раскрыла секреты своей привлекательности. Кроме того, дочь известного исследователя Арктики и Антарктики Артура Чилингарова продемонстрировала нашей съемочной группе семь ярких образов, которые актуальны в этом сезоне.
О моде
«В последнее время цены на брендовые вещи в Москве стали практически такими же, как и в Европе. Поэтому мне нравится ходить по магазинам в столице. Люблю универмаг «Цветной», где представлено много незаезженных марок по демократичным ценам: Peter Jensen, Wood Wood, Sandro, Maje. Из известных лейблов мне нравятся Opening Ceremony, 3.1 Phillip Lim, Carven, Preen, Peter Pilotto. Но моим фаворитом был и остается дизайнер Марк Джейкобс. Я неравнодушна ко всему, что он делает. Это единственный модельер, которому позволено миксовать вещи, которые между собой не сочетаются, играть с гротеском. И при этом все смотрится стильно и красиво, получаются просто сумасшедшие образы. И он очень смелый, не боится экспериментировать. Еще люблю Стеллу МакКартни, все ее коллекции очень благородные и по-английски спокойные. Вообще я жуткая шмоточница. Мама говорит, что у меня это от бабушки, которая работала в отделе тканей в ДЛТ в Ленинграде и частенько занимала у своей невестки деньги на дефицитные вещи.
Я сейчас изучаю историю искусств, и мне очень нравится игра между модой и живописью, архитектурой. Такой гармоничный баланс можно увидеть в коллекциях Christian Dior, Prada, Marni, Roksanda, Rochas.
Если говорить об аксессуарах, то одно время я была просто помешана на бижутерии, тряслась над ней, как Кощей над златом. Сумок у меня тоже много, но хожу чаще всего с вместительной моделью, куда можно положить все нужные вещи. А вообще моей самой любимой сумкой является машина.
Обувь на каблуке, по моему мнению, должна быть удобная. Лично мне идеально подходят колодки TopShop и Manolo Blahnik. А вот Christian Louboutin я просто ненавижу, это какой-то «испанский сапожок». Я пыталась носить туфли от этого бренда, но пальцы в них просто отваливаются. В конечном итоге я их подарила приятельнице, которая была в восторге. Очень креативные модели есть у Sophia Webster, но в них долго не проходишь».
О красоте
«Я не из тех девушек, которые могут есть все подряд, оставаясь стройными. Поэтому приходится ограничивать себя в еде. В мой рацион входят рыба, овощи, курица, индейка. Стараюсь не употреблять сладкое и мучное. Расслабиться позволяю себе только на отдыхе, могу даже заказать себе макароны.
Также хожу в зал, в бассейн, периодически танцую сальсу. Раньше я серьезно занималась спортивными танцами, участвовала в соревнованиях. Но теперь мой график не позволяет посвящать этому по нескольку часов в день.
У меня довольно проблемная кожа, поэтому я постоянно хожу к косметологу на разные процедуры. Дома использую очищающие средства от Decleor, крема и гели заказываю от профессиональной американской фирмы.
В обычной жизни не люблю макияж, стараюсь давать коже дышать. Но если предстоит какая-то встреча, то пользуюсь минеральной пудрой Bobbi Brown с легкой текстурой и румянами той же марки. Мое последнее открытие — тушь для ресниц от Giorgio Armani. Она придает объем и длину, не сыпется и не засыхает.
За волосами ухаживать, скажу честно, ленюсь. Мне достаточно просто хорошего шампуня и кондиционера. Например, от Kerastase для частого мытья».
О работе
«Весной 2014 года я стала ведущей программы «Снимите это немедленно!», которая выходит на канале СТС. В паре со Светланой Захаровой мы успешно отработали один сезон. Скоро приступим к съемкам осенних выпусков. Честно говоря, я в предвкушении. Очень соскучилась по этой работе, она доставляет мне большое удовлетворение. Сама я являлась поклонницей проекта, еще когда он только появился. Ведь это была первая российская популярная передача, в которой героиню преображали, полностью меняли имидж. Я рада, что теперь причастна к ней.
Также много работы связано с моим брендом Arctic Explorer, который мы запустили около двух лет назад. Под этой маркой выпускается зимняя верхняя одежда: теплые парки, пуховики и жилетки для мужчин и женщин. Все ошивается в России, на производстве, где создается одежда для наших полярников. В наших вещах не холодно даже в — 40 С, потому что внутри есть натуральный гусиный пух. Лейбл пользуется любовью как у мужчин, так и у женщин, наша одежда есть у некоторых первых лиц государства, а девушки с удовольствием покупают парки в подарок мужьям. Хотя, например, Света Бондарчук и Лена Кулецкая и сами с удовольствием в них ходят.
В этом году мы начинаем продаваться в ЦУМе, в связи с чем представим лимитированную коллекцию маек и футболок, украшенных черно-белыми снимками наших знаменитых полярников, которые сделаны на Северном полюсе в разные года.
Еще я стала соинвестором проекта Workshop Lab. Вместе с двумя партнерами мы открыли магазин-лабораторию, где продается одежда для работающих жительниц мегаполиса. Мы создаем наряды для представительниц прекрасного пола, которые обязаны следовать дресс-коду, но при этом хотят оставаться стильными и женственными. У нас небольшое производство, бренд Workshop Lab. делает ставку на не устаревающую классику, которая будет актуальна на протяжении многих сезонов, но при этом все модели с какими-то модными элементами. Хотя и вечерние платья у нас тоже имеются. Все вещи легко сочетаются между собой, поэтому клиентка может полностью подобрать себе гардероб, не разорившись при этом. Каждая девочка в детстве мечтала иметь магазин и переодевать куколок. Моя мечта сбылась. Теперь я помогаю женщинам найти свой стиль и одежду по вкусу».
Источник