Твой Путеводитель
- Топ 10 мест все
- Шамони
- Ущелье дю Вердон — сказка наяву
- Сен-Тропе — лучший курорт Французской Ривьеры
- Лес и замок Фонтенбло
- Эйфелева башня – достопримечательность Парижа
- Загадки и сокровища Нотр-Дам де Пари
- Диснейленд в Париже
- Версальский дворец — рукотворный памятник
- Музей Лувр — место, где Гёте коротал свои дни
- Мон-Сен-Мишель — ангельская обитель
- Узнай о Франции больше все
- Достопримечательности все
- Замки, дворцы (12)
- Зоопарки (1)
- Клиники (1)
- Клубы, концертные площадки (1)
- Курорты (9)
- Магазины и ТРЦ (3)
- Музеи (12)
- Памятники (2)
- Памятники архитектуры (6)
- Парки развлечений (1)
- Парки, сады (6)
- Площади (2)
- Порты (2)
- Театры (8)
- Фестивали, праздники, шоу (5)
- Храмы, соборы, мечети (5)
- Экскурсии (6)
- Экстрим (1)
- Планирование поездки во Францию все
- Транспорт (2)
- Города и регионы все
- Антиб
- Бордо
- Бретань
- Бургундия
- Долина Луары
- Канны
- Корсика
- Куршевель
- Лангедок-Руссильон
- Лилль
- Лимузен
- Лион
- Лурд
- Марсель
- Монпелье
- Нант
- Ницца
- Нор-Па-де-Кале
- Нормандия
- Париж
- Советы все
- Советы (17)
- Кухня Франции все
- Рецепты (16)
Самое популярное на сайте
Первый дом от кутюр в Париже: исторический очерк
История моды
В середине XIX века английский модельер Чарльз Фредерик Уорт ввел понятие «от-кутюр». В Париже им был открыт первый Дом моделей, в котором все коллекции одежды модельер распределил по сезонам (зима, осень, весна, лето). Этим введением пользуются все модельеры нашего времени.
Первый дом от Кутюр создал Кристиан Диор (иногда его называют «Диор Кутюр»), когда в 1955 году открыл бутик, в котором посетители могли приобрести не только привычные вещи (шляпы, перчатки, обувь, парфюмерию), но и различные товары для дома. Такую идею переняли многие модельеры того времени. Один из них, Пако Рабанн, стал продавать скатерти, столовые принадлежности и даже дизайнерскую мебель.
Пожалуй, самым известным и влиятельным модельером был и остается Пьер Карден. Несколько лет он работал в первом доме от кутюр с Кристиан Диором, а в 1950 году создал свой дом высокой моды. В создании моделей он руководствовался абстрактным дизайном, нарушая, таким образом, привычные представления о моде. Именно Пьер Карден был создателем мужской моды и провел ее первый показ. Более 500 моделей запатентовано этим авангардным модельером, в их числе: узкие брюки, галстуки с цветочными рисунками, высокие сапоги, оригинальные джинсовые модели одежды. Пьер Карден был один из первых, кто провел показы мод молодежной и детской одежды.
Требования к изделиям «от-кутюр»
Оказывается, чтобы стать известным модельером и создавать свои образы от-кутюр, нужно не только придумать модели одежды, которые понравятся требовательным потребителям, но и соблюдать ряд требований.
- 70% изделий должно быть изготовлено вручную.
- Себестоимость наряда обязательно должна быть высокой, необходимо использовать только дорогие ткани и нити высокого качества.
- У вас должен быть свой Дом Мод, который находится в Париже.
- Два раза в год модельер обязан делать показ новых коллекций.
- Не менее двадцати человек должны работать в Доме мод и участвовать в показах новых моделей.
Такие строгие требования придуманы, скорее всего, для того, чтобы создать свой Дом моды могли только самые влиятельные модельеры времени. Сегодня в Париже не больше 20 Домов, изделия от-кутюр производят Christian Lacroix, Chanel, Yves Saint Laurent, Jean-Paul Gaultier, Valentino и другие.
Конечно, новые модели одежды можно приобрести только после показа. Но те модели, которые вышли из моды, можно купить в Париже по сниженным ценам.
Источник
Haute Couture или Парижский синдикат моды
Происхождение словосочетания «от кутюр» в России часто не понимают, а точнее — путают. На самом деле это произношение французского термина «haute couture», в дословном переводе — «высокий пошив», «Высокая мода», а вовсе не русское «от Елисеева», «от Славы Зайцева» или «от Версаче»! А теперь обратимся к сути этого понятия. Одежда haute couture это не просто что-то элегантное, головокружительное или созданное вручную — это, строго говоря, модели тех немногочисленных Домов моды, которые входят в Парижский Синдикат Высокой моды (Chambre Syndicale de la Couture Parisienne).
История по аналогии с шампанским — как вы помните, только вино из региона Шампань, соответствующее всем правилам французского «Национального института наименований по происхождению» (INAO), имеет право называться и стоить как шампанское, а похожие напитки из Калифорнии, Канады и России навсегда останутся просто «игристыми винами». В общем, Синдикат Высокой моды — это чисто французский профсоюз, долгое время закрытый для иностранцев. С глобальным международным влиянием — ведь за несколько веков Париж отвоевал себе статус столицы моды!
Довольно строгие правила, по которым модные Дома и ателье соответствующего класса могут подать заявку на вступление в Синдикат, регулируются законом Франции, а окончательный список его членов утверждается в Министерстве промышленности. Всё серьёзно и на государственном уровне. Монополизировав лейбл «haute couture» и создав Синдикат, Франция заслужила право ставить свой «знак качества», а соответственно и цены. История haute couture (то есть «Высокой моды») — это социальная история Европы. Первым кутюрье в современном понимании стал англичанин Чарльз Фредерик Уорт, специально переехавший в Париж, чтобы открыть там свой Дом моды.
Это было в 1858 году. Почему именно его считают первым? Потому что он первым стал диктовать клиентам-аристократам своё видение моды, и они его оценили! После него так стали делать и другие модельеры. Уорт первым разделил коллекции по сезону, первым пришил к наряду ленточку со своим именем и первым ввёл показы одежды на живых манекенщицах, отказавшись от распространённой тогда практики отсылать клиентам тряпичные куклы, одетые в предлагаемый мини-наряд.
Его заказчицы, среди которых коронованные особы девяти королевских дворов, известные актрисы и самые богатые люди того времени, выбирали модели из коллекции, которые потом отшивались из предложенных тканей по их фигуре и размеру. В общем, Уорт стал настоящим революционером индпошива; он первым увидел в порт- ном художника, а не просто ремесленника, и гордо назвал его «кутюрье». И, кстати, он совершенно не стеснялся назначать очень высокие цены за свои бальные платья! Во Франции, да и во всей Европе, одежда долгое время оставалась отличительным признаком сословия, ранга и статуса в социальной иерархии. Закон запрещал нижним сословиям носить одежду из определённой ткани и даже того или иного цвета.
Всё изменила Французская революция! В это время был издан указ, разрешивший всем гражданам Республики носить любую одежду по их желанию. Швейное дело в связи с этим резко пошло в гору, и в 1868 году самые статусные модельеры, одевавшие высшие круги общества, объединились в Профессиональный Синдикат кутюрье для защиты своих авторских прав от плагиата со стороны портных, одевавших простых буржуа. В конце XIX века для вступления в эту организацию Дома моды должны были шить наряды на заказ и только вручную, что по мнению Чарльза Уорта гарантировало уникальность модели и высокое качество (в отличие от машинного производства). А чуть позже всех обязали проводить регулярные показы моделей для клиентов и дважды в год демонстрировать новые сезонные коллекции, то есть «пиариться». Только член Синдиката имел право носить звание «кутюрье». Клиенты, желавшие подчеркнуть свою индивидуальность и высокое положение в обществе, ходили на показы и одевались только у таких мастеров.
Итак, в 1900 году в кутюрном «цеху» состояло 20 Домов мод, в 1925 году — 25, в 1937 — уже 29. Наравне с парижскими Домами стояли ателье и Дома мод, созданные русскими эмигрантами-аристократами: IrFe, Итеб, Тао, Поль Каре и др. С 1910 года Синдикат трансформировался в Палату Высокой моды, которая стала заниматься продвижением французской моды на международный рынок. Сразу после Второй мировой войны Палата организовывает передвижную выставку — Театр моды, в которой приняли участие 53 модных Дома. За следующий год число Домов увеличивается до 106! Это время называют «золотыми годами» кутюра: в Париже проходит по 100 показов в сезон, на «Высокую моду» работают более 46 тысяч человек, услугами Домов пользуются 15 тысяч заказчиц, в основ- ном представительницы «старых денег» Европы и Америки, аристократки. Такие известные дамы, как герцогиня Виндзорская или Глория Гинесс, заказывают для своего гардероба целые коллекции.
Сонсолес Диез де Ривера и де Иказа, испанская аристократка, которая одевалась у Кристобаля Баленсиаги: «Когда моя мать — постоянная клиентка Eisa (испанского ателье Баленсиаги) и просто его подруга — узнала, что кутюрье всё закрывает и отходит от дел, она испытала настоящий шок, потому что буквально весь свой гардероб десятилетиями заказывала у него и просто не понимала, что ей теперь делать. Его вещи, сшитые для одной клиентки, совершенно не были похожи на те, что он делал для другой. Настолько хорошо он их знал».
Свадебное платье, сшитое Баленсиагой для Сонсолес Диез де Ривера и де Иказа
Причина, по которой Баленсиага и другие кутюрье вынуждены были так опечалить своих клиенток — в наступивших 60-х с их «революцией молодых», молодёжной музыкой и молодёжными субкультурами. Всё — теперь тренд задают бунтующие кумиры, а центром моды для молодых становится Лондон! Мода резко утрачивает свой элитарный характер и превращается в массовую демократичную индустрию.
Пришло время prêt-à-porter — индустрии готового платья! Простой смертный получил возможность покупать себе дизайнерские вещи в магазинах. Не выдержав конкуренции, ателье закрываются одно за другим, и к 1967 году в Париже остаётся всего 18 Домов мод. В тот раз парижский haute couture выжил только благодаря «арабским принцессам», жёнам и дочерям саудовских или катарских нефтяных шейхов, которые приезжали в Париж и, не считая, тратили деньги на эксклюзивные наряды знаменитых брендов. Новые богачи из США, сделавшие себе состояния, например, в Силиконовой долине, не интересовались «Высокой модой», у «новых денег» были совершенно другие способы социальной самопрезентации, все были помешаны на благотворительности, и покупка сверхдорогого наряда для них была морально неприемлема. Поэтому в конце XX столетия, когда на кошельки арабской клиентуры повлиял нефтяной кризис, несколько крупных парижских Домов (Torrente, Balmain, Féraud, Carven, Jean-Louis Scherrer, Givenchy и Ungaro) приостановили показы.
Парижский кутюр нужно было спасать! Следить за изменением пульса и поддерживать иммунитет «поставили» маркетологов и финансистов. Именно тогда, собственно, в управлении модными Домами и появились люди, которые ещё вчера успешно про- давали йогурты или памперсы. Но всё-таки, почему французы не бросили это затратное дело и почему они так серьёзно относятся к, казалось бы, обычному портновскому ремеслу?
Во-первых, достаточно посмотреть, как с десяток мастериц вышивают вручную деталь платья или обрабатывают специально привезённые из Южной Африки перья, чтобы понять, что «Высокая мода» — не просто декадентский каприз для богатых, а настоящее искусство шитья. Трудоёмкое, дорогостоящее и редкое искусство для тех, кто может это себе позволить (представьте, на одно платье обычно уходит от 200 до 500 часов работы).
Во-вторых, ценность французского кутюра — в использовании труда высококлассных ремесленников, которые в традиционных для Франции специализированных ателье изготавливают кружева, плиссировку, украшения из перьев, пуговицы, цветы, бижутерию, перчатки и шляпы по заказу Домов мод. Всё это делается вручную, с душой, как в старые добрые времена, а поэтому просто не может стоить дёшево! Если эти старинные ателье не обеспечивать заказами, то их многовековые знания и опыт навсегда исчезнут в водовороте массовой моды made in China. В общем, кутюр — не просто культурное достояние, а эмоциональная составляющая бренда «современная Франция», и пока в Париже сильны кутюрные традиции, Франция будет стоять выше любой из мировых столиц моды!
Приняв правила игры современного fashion-бизнеса, Палата Высокой моды активно включилась в менеджмент и маркетинг, она занимается организацией недели haute couture, ежегодно проходящей в январе и июле, налаживает и поддерживает связи с прессой и байерами по всему миру, а с 2001 года упрощает драконовские условия приёма в Синдикат.
Сегодня для получения статуса Дома haute couture необходимо иметь основное производство (ателье, мастерские, магазины) в Париже, чтобы юридически входить в ведомство французского Департамента промышленности; оплачивать работу не менее 15 постоянных сотрудников — специалистов по шёлку, специалистов высокого класса по крою (раньше — 20 сотрудников и трёх постоянных манекенщиц), дважды в год демонстрировать на подиуме по 35 моделей (в начале 1990-х гг. коллекция должна была включать не менее 75 моделей в сезон). Все платья haute couture выполняются только в одном экземпляре, количество машинных швов не должно превышать 30%, отделка и декор должны производиться по старинным традициям, в тех самых специализированных парижских ателье. Плюс крупный вступительный денежный взнос — куда без него! Эти «уступки» позволили принять в Синдикат Жана-Поля Готье и Тьерри Мюглера.
Несмотря на модернизацию всей системы, старые французские Дома разорялись и один за другим выходили из игры, поэтому для привлечения новых люксовых брендов была введена ещё одна категория участия — «Приглашённые члены Синдиката». И — да, теперь на особых условиях в Синдикат начинают принимать редких иностранцев. Дома Versace, Valentino, Elie Saab, Giorgio Armani, чьи штаб-квартиры находятся за пределами Парижа, становятся членами-корреспондентами Палаты. Кроме того, появляется опция defile-off: возможность для молодых дизайнеров за несколько сот тысяч долларов показать свои коллекции не «в рамках», а «на полях» недели «от кутюр» (такой возможностью, кстати, не так давно воспользовалась Ульяна Сергеенко). У этого хода есть вполне практическое объяснение: попасть в расписание недели prêt-à-porter молодым дизайнерам практически невозможно, оно забито под завязку, зато в кутюрной неделе места полно, а значит — больше шансов быть замеченным.
Начиная с 2005 года в haute couture начинает воз- вращаться жизнь, приходит «мода на Высокую моду». Возобновил показы едва живой Givenchy, об увеличении заказов тогда заговорили представители Домов Christian Lacroix и Jean Paul Gaultier; Christian Dior продаёт по 45 кутюрных платьев прямо с поди- ума. В Chanel утверждают, что их сегодняшние клиенты haute couture — не только ближневосточные миллионеры и эксцентричные русские, но и европейцы, американцы, индийцы и китайцы. Джорджио Армани сильно удивил аналитиков модной индустрии, запустив в 2005 году свою кутюрную линию Armani Prive — мол, на что рассчитывает 70-летний итальянец, никогда не делавший «Высокую моду» и построивший свою империю на классических пиджаках и брюках? Тем ни менее его ставка на супер- роскошь оказалась верной (как и в 2012 году — на линию варенья и джемов Armani / Dolci): одежда ценой в 15 000 евро, на создание которой уходит по 2 месяца, пользуется спросом у его европейских клиентов. Кроме того, и Armani, и Chanel оплачивают своей главной швее перелёты частным самолётом для проведения примерок непосредственно у клиента: многие из них не присутствуют на дефиле, оберегая свою частную жизнь. Модные Дома всё чаще проводят закрытые показы в шоу-румах Нью-Йорка, Дубая, Москвы, Нью-Дели или Гонконга, ведь только 10% клиентов приобретают кутюрные вещи в Париже.
В английской газете Telegraph однажды процитировали слова молодой покупательницы кутюра из Казахстана: «У нас в стране пышная свадьба — это норма. Моя уважаемая семья не может позволить, чтобы я появилась на свадьбе в простом платье. И ни в коем случае нельзя, чтобы на другой гостье был такой же наряд. Так что haute couture для подобных случаев — скорее необходимость, нежели роскошь. Наши отцы и мужья воспринимают этот факт как должное. Социальный календарь уважаемой состоятельной женщины с Востока, по версии кутюрных ателье, — это от пятнадцати до двадцати свадеб в год, плюс как минимум по одной закрытой вечеринке каждый месяц. Он гораздо более насыщен, чем у самых богатых женщин Европы и Северной Америки, для которых достойный повод надеть наряды haute couture — это свадьбы членов королевских семей и благотворительные великосветские балы. Жаль только, что фоторепортажи с восточных балов нельзя увидеть в светских рубриках глянцевых журналов».
Чтобы два платья не «встретились» на одной вечеринке, в Домах моды при каждом заказе задают многочисленные вопросы, среди которых: «На какое мероприятие вы приглашены?», «Кто вас сопровождает?», «На каком виде транспорта вам предстоит приехать к месту мероприятия?», «Сколько гостей ожидается?» Представители ателье чётко ведут записи, в какую страну и на какое событие отправится тот или иной наряд.
Но самое удивительное то, что те самые традиции haute couture, которые пропагандировал Уорт 160 лет назад, до сих пор живы! По-прежнему показанные на дефиле платья являются моделью-образцом. Всё так же клиентка выбирает модель, которая ей понравилась, затем для неё вручную шьётся новая модель по фигуре. Правда, теперь для постоянных клиенток даже делают специальные манекены, точно по их меркам. Но так же, как у Уорта, эти вещи не могут стоить дёшево: цена вечернего туалета будет примерно 60 тысяч долларов, костюма — 16 тысяч долларов, платья — от 26 до 100 тысяч долларов.
Каждый из Домов, выпускающих haute couture (кроме, пожалуй, таких гигантов, как Chanel и Christian Dior), имеет в среднем 150 постоянных клиенток, это не намного большее, чем у придворных портных в XVII веке. Несмотря на то, что во всём мире найдётся не более двух тысяч заказчиц, а основным доходом Домов по-прежнему будут парфюм, косметика, аксессуары и сумки, именно в этом союзе чистого творчества и индустрии — светлое будущее моды. Профессионалы предсказывают два пути развития кутюра в XXI веке: первый — кутюрная линия станет лабораторией идей, манифестом и концептуальным высказыванием. Второй — это «возвращение к истокам»: работа с клиентками, создание для них гардероба, который будет украшать их во всех возможных жизненных ситуациях.
По состоянию на 2012 год официальными членами Синдиката высокой моды были (не смогла найти более позднюю информацию):
Источник